Цель: провести анализ листа ожидания на трансплантацию сердца за период с 2010-го по 2017 год и дать характеристику реципиентов с хронической сердечной недостаточностью III–IV ФК по NYHA.

Характеристика наблюдений и методов исследования. Работа основана на анализе данных 997 пациентов, включенных в лист ожидания трансплантации сердца ФГБУ «НМИЦ ТИО им. ак. В.И. Шумакова» МЗ РФ за период с 10 января 2010 года по 29 декабря 2017 года. Перед принятием решения о включении в лист ожидания все пациенты проходили клинико-инструментальное обследование, включавшее общеклинические исследования, эхокардиографию, измерение параметров центральной гемодинамики при помощи катетера Свана–Ганса, компьютерную и/или магниторезонансную томографию органов грудной клетки, брюшной полости и головного мозга. Из 997 реципиентов 139 (14%) составили женщины и 858 (86%) – мужчины. Средний возраст больных, включенных в лист ожидания, 49,0 ± 12,0 (от 10 до 78 лет). 78 пациентов ранее перенесли различные оперативные вмешательства на открытом сердце, у 107 пациентов ранее был имплантирован трехкамерный стимулятор с функцией кардиовертера дефибриллятора (CRT-D). Основной причиной развития хронической сердечной недостаточности явилась дилатационная и ишемическая кардиомиопатия. Средний уровень натрийуретического пептида составил 3560 ± 1390 нг/мл.

Результаты. Трансплантация сердца выполнена 728 пациентам (99 женщин – 13,6% и 629 мужчин – 86,4%), из них 18 детей в возрасте от 12 до 17 лет (14,18 ± 2,07 года). Летальность в листе ожидания составила в 2010 году 16,1% – 10 больных из 62 реципиентов, ожидавших трансплантацию сердца, в сравнении с 3,2% (7 из 216 пациентов) в 2017 году.

Цель. Изучить влияние ингибиторов ангиотензинпревращающего фермента (ИАПФ) у реципиентов трансплантированного сердца на прогноз и показатели ремоделирования миокарда.

Материалы и методы. В исследование последовательно включено 386 больных, которым выполнена трансплантация сердца (ТС) в период с февраля 2009 г. по ноябрь 2016 г.

Результаты. После ТС ИАПФ были назначены 141 реципиенту. Среди реципиентов сердца, получавших ИАПФ, у всех (100%) была диагностирована артериальная гипертония. Среди реципиентов сердца, не получавших ИАПФ, артериальная гипертония была диагностирована у 48 лиц (19,5%). Сравнение кривых выживаемости логранговым методом показало, что выживаемость без нежелательных событий среди тех, кто получал ИАПФ, достоверно выше, чем среди тех, кому эти лекарственные средства назначены не были (p = 0,045). Не выявлены значимые различия в изменении значений показателя конечного диастолического размера левого желудочка сердечного трансплантата. В то же время величина показателя толщины миокарда задней стенки в подгруппе реципиентов сердца, не получавших ИАПФ, достоверно увеличилась спустя 1361,6 ± 36,9 дня по сравнению с ранним послеоперационным периодом (1,35 ± 0,03 см против 1,23 ± 0,05 см, р < 0,05).

Заключение. Использование ИАПФ у реципиентов, получивших донорские сердца с выраженной гипертрофией миокарда, позволяет улучшить выживаемость без нежелательных событий в отдаленные сроки после трансплантации сердца.

Цель. Оценить частоту и выраженность атеросклеротического поражения коронарного русла трансплантата, определяемого ангиографическим методом.

Материалы и методы. Коронарографию выполнили 518 реципиентам сердца (мужчин – 466, женщин – 52) в возрасте от 10 до 72 лет (средний 56,92 ± 12,1) в течение первой недели после трансплантации сердца (медиана 6; 3–42 дня). Исходный статус реципиентов: UNOS 1А – 217 человек, UNOS 1В – 89 человек, UNOS 2 – 212 человек. В анализ включали следующие критерии донора: пол, возраст, причина смерти мозга.

Результаты. Ангиографические признаки атеросклеротического поражения коронарных артерий выявлены в 166 случаях, в 65 случаях определяли гемодинамически значимое стенозирование, которое потребовало выполнения чрескожного коронарного вмешательства (ЧКВ). В 352 случаях признаки атеросклероза не выявлены (группа сравнения). У реципиентов в статусе UNOS 1А и UNOS 1В чаще выявляли трансмиссию атеросклероза (ТА), чем у реципиентов в статусе UNOS 2 (54 и 36% соответственно). Возраст доноров в группе трансмиссивного атеросклероза 50,2 ± 0,7 года, а в группе сравнения – 41 ± 0,6 (р = 0,0005). Диапазон возраста доноров в группах не различался и составил 18–66 лет для группы сравнения и 20–67 лет для группы трансмиссивного атеросклероза, но в подгруппе ЧКВ составлял 31–67 лет. Гендерного влияния на частоту трансмиссии коронарного атеросклероза не выявлено. Острое нарушение мозгового кровообращения как причина смерти мозга наблюдалось в 76% случаев при ТА и 61% в группе сравнения.

Заключение. Возраст донора и острое нарушение мозгового кровообращения являются факторами, ассоциированными с вероятностью трансмиссии коронарного атеросклероза, однако важно учитывать статус реципиента.

Первичная легочная артериальная гипертензия (ПЛАГ) – необратимое заболевание, единственным методом радикального лечения которого является трансплантация легких (ТЛ).

Цель исследования: анализ собственного опыта выполнения ТЛ у пациентов с ПЛАГ.

Материалы и методы. В исследование включили 8 взрослых реципиентов, которым была выполнена ТЛ в период с 2014-го по октябрь 2018 г. Всем реципиентам была выполнена двусторонняя последовательная трансплантация легких. У 7 из 8 реципиентов ТЛ осуществляли в условиях периферической ВА ЭКМО.

Результаты. В послеоперационном периоде первичная дисфункция 3-й степени по классификации ISHLT развилась у 2 (25,0%) из 8 реципиентов, которая проявилась невозможностью прекращения ВА ЭКМО. Общая продолжительность применения ЭКМО у этих пациентов (n = 2) составила 6 и 7 суток. У других 6 (75,0%) реципиентов проявления ранней дисфункции пересаженных легких не носили столь напряженного характера (2-я степень по классификации ISHLT), и продолжительность послеоперационной ВА ЭКМО составила 3 суток. Госпитальная летальность у реципиентов легких, оперированных по поводу ЛАГ, составила 1 наблюдение.

Заключение. Собственный опыт демонстрирует, что ТЛ является эффективной лечебной мерой у пациентов с ПЛАГ с показателями госпитальной, 1- и 3-летней выживаемости соответственно 87,5; 75,0 и 75,0%.

Уровень трансформирующего фактора роста бета 1 (TGF-β1) в крови связан с функцией печени и иммунным гомеостазом, что позволяет рассматривать его как потенциальный биомаркер потребности в дозе иммуносупрессанта такролимуса при трансплантации печени (ТП).

Цель. Оценить диагностическую эффективность уровня TGF-β1 в крови детей – реципиентов печени при определении индивидуальной дозы такролимуса.

Материалы и методы. Обследовано 89 детей с терминальной стадией печеночной недостаточности в возрасте от 3 до 73 месяцев. Детям выполнялась ТП от живого родственного донора, после которой пациенты получали 2–3-компонентную иммуносупрессивную терапию, включающую такролимус. Концентрацию такролимуса и TGF-β1 в крови измеряли методом ИФА.

Результаты. Уровень TGF-β1 в крови детей до ТП был достоверно ниже, чем у здоровых детей: 3,7 (1,3–8,4) и 19,3 (12,6– 25,5) нг/мл, р = 0,001. Через месяц после ТП его содержание выросло до 8,1 (1,8–15,3) нг/мл (р = 0,02). Спустя год после ТП концентрация цитокина оставалась выше, чем до трансплантации: 6,6 (1,9– 12,6) нг/мл, р = 0,01. Содержание TGF-β1 не коррелировало с концентрацией такролимуса в крови, определяемой через 12 часов после последнего приема препарата, ни через месяц, ни через год после трансплантации. В то же время уровень цитокина через месяц после ТП был связан с суточной дозой такролимуса через год после операции (rs = –0,23, р = 0,04). У реципиентов, получавших меньшие суточные дозы такролимуса (0,4–2,5 мг), уровень TGF-β1 был выше, чем у получавших большие дозы препарата (3,0–6,0 мг): 9,1 (2,6–16,2) нг/мл против 4,2 (1,3–9,2) нг/мл, р = 0,04. Оценка диагностической эффективности уровня TGF-β1 как теста на выявление потребности в дозе такролимуса показала, что площадь под ROC-кривой (AUC) составляла 0,66 ± 0,07; 95% ДИ [0,53–0,79], чувствительность и специфичность теста – 60 и 74% соответственно, а его пороговое значение – 6,7 нг/мл, при этом относительный риск (RR) потребности в более высокой дозе такролимуса составлял 3,14 ± 0,48; 95% ДИ [1,24–7,96].

Заключение. При уровне TGF-β1 в крови детей – реципиентов печени через месяц после трансплантации менее 6,7 нг/мл риск потребности в дозе такролимуса более 3,0 мг в сутки в отдаленном посттрансплантационном периоде в 3,1 раза выше, чем у реципиентов с более высоким уровнем цитокина. Вероятность теста 66%, чувствительность – 62 и специфичность – 74%.

Цель: проанализировать результаты работы регионального центра по обеспечению гемодиализных пациентов сосудистым доступом.

Материалы и методы. Мы провели ретроспективный анализ: за пять лет (2012–2016 гг.) мы выполнили 3837 различных операций на сосудистом доступе (СД) у 1862 пациентов.

Результаты. Отмечается сильная зависимость типа СД и причины ХБП 5Д. На момент начала ГД доли артериовенозной фистулы (АВФ), синтетического сосудистого протеза (ССП) и центрального венозного катетера (ЦВК) составили 73,7, 0,3 и 26% для гломерулонефритов; 58,4, 0,4 и 41% для пиелонефритов; 53, 1 и 26% для сахарного диабета; 32, 8 и 60% для поликистоза и 33, 2 и 65% для системных процессов соответственно. Через год на гемодиализе доли АВФ, ССП и ЦВК составили 89, 2 и 9% для гломерулонефритов; 76, 6 и 18% для пиелонефритов; 70, 5 и 25% для сахарного диабета; 68, 10 и 22% для поликистоза и 53, 5 и 42% для системных процессов соответственно. При начале ГД через АВФ выживаемость через пять лет была 61% [95% ДИ 51,8; 71,9], при начале через ЦВК с последующей конверсией на АВФ – 53,9% [95% ДИ 42,5; 67], если ЦВК оставался единственным доступом – 31,6% [21,4; 41,4]. «Несозревание» АВФ было отмечено при формировании 5,9% всех АВФ (риск возрастал при сахарном диабете), ранний тромбоз (до первого использования АВФ) – при формировании 12,7% АВФ (риск возрастал при сахарном диабете, поликистозе и системных заболеваниях). Формирование АВФ за неделю до начала ГД или через 1–2 недели после существенно повышало риск тромбоза. Первичная проходимость через год, три и пять лет составила 77,2% (95% ДИ 71,7; 81,7); 48% (95% ДИ 41,6; 54,1); 34,1% (95% ДИ 27,8; 40,5) соответственно; вторичная проходимость – 87% [95% ДИ 83,7; 89,7]; 74,4% [95% ДИ 70,3; 78,12]; 60,9% [95% ДИ 56,4; 65,1] соответственно. Использование временных катетеров сопряжено с трехкратным увеличением риска инфекций по сравнению с перманентными: IRR 3,31 (2,46; 4,43), р < 0,0001.

Заключение. Требуется более детальный анализ для выявления факторов риска осложнений сосудистого доступа и оптимизации подходов к его формированию и реконструкции.

HCV-инфекция – одна из наиболее частых причин, приводящих к развитию терминальных заболеваний печени – цирроза и гепатоцеллюлярной карциномы, основным методом лечения которых является ортотопическая трансплантация печени. Однако при сохраняющейся репликации вируса происходит 100% реинфицирование, что приводит к быстрому прогрессированию цирроза трансплантата и потери его функции. Стандартная интерферон-содержащая терапия малоэффективна при HCV-инфекции, особенно 1-го генотипа, как до трансплантации, так и после нее, а также имеет широкий спектр нежелательных явлений. В статье представлен успешный опыт лечения рецидива HCV-инфекции 1-го генотипа у пациента, перенесшего ретрансплантацию печени и прошедшего несколько курсов неэффективной противовирусной терапии.

Цель. Изучить эффективность и безопасность применения паритапревира, ритонавира, омбитасвира и дасабувира в сочетании или без рибавирина у реципиентов печени с рецидивом HCV 1-го генотипа после трансплантации.

Материалы и методы. В исследование включено 46 пациентов после ортотопической трансплантации печени с рецидивом HCV 1-го генотипа; 37 пациентов завершили полный 24-недельный курс противовирусной терапии, включающей паритапревир, ритонавир, омбитасвир и дасабувир в сочетании или без рибавирина. Эффективность терапии рассчитывалась как доля пациентов, достигших авиремии через 12 недель после окончания курса лечения. Безопасность терапии оценивалась по количеству нежелательных явлений, возникших во время курса противовирусной терапии.

Результаты. Устойчивого вирусологического ответа через 12 недель после окончания курса противовирусной терапии, включающей паритапревир, ритонавир, омбитасвир и дасабувир, достигли 100% реципиентов печени. Снижение интенсивности цитолитического и холестатического синдромов отмечалось на 4-й неделе терапии. Нежелательные явления были зарегистрированы у 56,7% исследуемых, в основном они были нетяжелыми и купировались самостоятельно. Острое клеточное отторжение трансплантата развилось у 1 пациента (2,7%). Не было зарегистрировано случаев необратимой дисфункции трансплантата печени или смерти реципиента.

Заключение. Применение паритапревира, ритонавира, омбитасвира и дасабувира безопасно и эффективно при лечении рецидива HCV-инфекции 1-го генотипа после трансплантации печени.

Цель. Разработка протоколов децеллюляризации ткани печени и почек, а также анализ пролиферативной активности клеток гепатокарциномы человека Hep-G₂ на различных носителях.

Материалы и методы. Децеллюляризация печени и почек была произведена путем перфузии растворов детергентов с постепенно возрастающими концентрациями Тритона Х-100 (1, 2 и 3%). Был произведен гистологический анализ полученных образцов, использован метод оптической и сканирующей электронной микроскопии для исследования полученных образцов. Исследована пролиферативная активность клеток гепатокарциномы человека Hep-G₂ на полученных образцах децеллюляризованной ткани печени и почки.

Результаты. Децеллюляризация органа не приводит к изменениям в специфической структуре матрикса ткани. Микрочастицы со средним размером 200 мкм были изготовлены из децеллюляризованного матрикса тканей печени и почки. Уровень пролиферативной активности клеток гепатокарциномы человека Hep-G₂ , культивированных на микрочастицах из децеллюляризованной печени, был существенно выше, чем на микрочастицах из децеллюляризованной почки.

Заключение. Децеллюляризованный матрикс сохраняет нативную трехмерную структуру ткани. Уровень пролиферативной активности клеток существенно выше на микрочастицах из децеллюляризованной печени, что подтверждает сохранность специфичности межклеточного матрикса ткани после процесса децеллюляризации.

Введение. Современные методы тканевой инженерии в лечении ряда дегенеративных заболеваний позволяют надеяться на перспективность биомедицинских технологий, основанных на создании эквивалента поврежденной ткани (органа), в том числе тканеинженерной конструкции (ТИК) эндокринного отдела поджелудочной железы (ПЖ). Получение жизнеспособных островков Лангерганса (ОЛ) из поджелудочной железы является определяющим шагом на пути создания ТИК ПЖ. Классическая методика выделения ОЛ базируется на ферментативном переваривании панкреатической ткани и дальнейшей очистке островков в градиенте плотности фиколла при центрифугировании, что неблагоприятно сказывается на морфофункциональном состоянии ОЛ.

Цель работы состояла в разработке методики выделения жизнеспособных панкреатических островков из фрагмента хвостовой части ПЖ человека с учетом сроков холодовой ишемии органа.

Материалы и методы. Опробована методика выделения ОЛ без применения перфузии коллагеназой ткани ПЖ в камере Рикорди на стадии выделения ОЛ и без фиколла с разным градиентом плотности на стадии очистки ОЛ. Идентификацию полученных ОЛ проводили с помощью окрашивания дитизоном. Жизнеспособность ОЛ определяли с помощью набора LIVE/DEAD ® Cell Viability Kit. Гистологическое исследование исходного материала включало рутинные методы окрашивания, а также иммуногистохимическое окрашивание основных типов островковых клеток.

Результаты. Морфологическое исследование фрагментов ПЖ на разных сроках холодовой ишемии не обнаружило существенных различий гистологической картины паренхимы органа; островковый аппарат при этом выглядел сохранным. Прижизненное окрашивание подтверждает жизнеспособность выделенных ОЛ in vitro, по меньшей мере, в течение 1–3 суток.

Заключение. Предложенный способ дал возможность сократить количество стадий обработки панкреатической ткани человека, тем самым минимизировать неблагоприятное воздействие центрифугирования и фиколла на сохранность ОЛ. Из небольшого фрагмента ПЖ человека на сроках холодовой ишемии до 19 ч удается получить необходимое количество жизнеспособных ОЛ, которые могут быть использованы при создании ТИК поджелудочной железы.

Цель. Создание модели стабильного экспериментального сахарного диабета (СД) у лабораторных крыс с помощью стрептозотоцина (СТЦ).

Материалы и методы. Определяли динамику изменений гликемии и выживаемость у 60 крыс линии Wistar, которым СТЦ вводили в полость брюшины в дозе 70 мг/кг двумя способами: однократно и дробно (5 суток подряд).

Результаты. После однократной инъекции СТЦ погибло 6 из 30 животных (20%), у 7 крыс (23,3%) наступила спонтанная реверсия диабетического статуса и у 17 животных (56,6%) СД сохранял стабильное течение на протяжении всего срока наблюдения (8 недель). После дробного введения СТЦ гибели крыс не наблюдалось. Спонтанная реверсия СД произошла лишь у 2 из 30 крыс (то есть в 6,6% случаев), у остальных 28 животных гипергликемия была стабильной до окончания срока опыта. Важно отметить, что у всех крыс со стабильным течением СД уровень гликемии через 2 недели после введения СТЦ составлял не менее 20 ммоль/л.

Заключение. Дробное внутрибрюшинное введение СТЦ имеет очевидное преимущество по сравнению с однократным введением, обеспечивая 100% выживаемость и стабильное течение СД у 93,4%. Основным критерием стабильного течения экспериментального СД является уровень гипергликемии не менее 20 ммоль/л через 2 недели после внутрибрюшинного введения СТЦ.

Цель. Клинико-функциональная оценка эффекта применения трансмиокардиальной лазерной реваскуляризации в сочетании с имплантацией прекондиционированных эритропоэтином клеток аутологичного костного мозга в хирургии ишемической болезни сердца.

Материалы и методы. Больные ИБС с диффузным и(или) дистальным поражением правой коронарной артерии (n = 60) рандомизированы на две группы: пациентам 1-й группы (n = 30) выполнено коронарное шунтирование, c имплантацией прекондиционированных эритропоэтином клеток аутологичного костного мозга в область нижней стенки левого желудочка, пациентам 2-й группы (группа контроля, n = 30) выполнено коронарное шунтирование системы левой коронарной артерии. Оценка клинического статуса, перфузии и сократительной способности миокарда выполнена исходно, через 6 месяцев после операции.

Результаты. Через 6 месяцев после операции выявлено более выраженное снижение функционального класса (ФК) стенокардии (ССS) в основной группе по сравнению с группой контроля, улучшение показателей теста 6-минутной ходьбы. По результатам двухэтапной сцинтиграфии миокарда с технетрилом (Тс99) М в основной группе до хирургического лечения отмечен стойкий дефект перфузии 8,5% [3,5; 18,5], стресс-индуцированный дефект перфузии 7,0% [6,0; 12,3]. В контрольной группе – стабильный дефект 9,1% [5,6; 12,4], стресс-индуцированный дефект перфузии 7,3% [6,1; 8,7]. Через 6 месяцев в основной группе стойкий дефект перфузии составил 6,0% [2,5; 16,5] (p = 0,008), стресс-индуцированный дефект – до 4,0% [1,5; 6,3] (p = 0,05). В контрольной группе – стабильный дефект 8,7% [5,3; 10,3], стресс-индуцированный дефект перфузии 6,8% [5,3; 9,1] (р = 0,21). Результаты сцинтиграфии с МIBG демонстрируют значимое уменьшение площади дефекта иннервации (ПДИ) в сегментах нижней стенки левого желудочка в основной группе: исходно 15,4% [14,2; 16,3], через 6 месяцев 11,7% [9,3; 13,2] (р = 0,045). В контрольной группе выявлено недостоверное уменьшение ПДИ: исходно 14,3% [10,2; 17,3], через 6 месяцев 13,8% [9,1; 14,2] (р = 0,14).

Заключение. Исследование продемонстрировало улучшение перфузии в зоне непрямой реваскуляризации, восстановление симпатической иннервации миокарда, лучшие показатели ФК (CCS), теста 6-минутной ходьбы у пациентов в основной группе.

Современные технологии производства мембран для гемодиализа позволили существенно повысить их биосовместимость и проницаемость. Новые разновидности мембран – с высокой и средней точками отсечения по молекулярной массе просеивающихся веществ – позволяют эффективно удалять не только средние молекулы, такие как β₂ -микроглобулин, но и более размерные молекулы. Высокая проницаемость современных диализных мембран и широкое внедрение конвективных методик сопряжены с повышенной потерей альбумина в ходе сеансов лечения. Какой уровень таких потерь можно считать приемлемым и где находится точка равновесия между преимуществами повышенного выведения уремических соединений и потенциальной опасностью избыточного просеивания альбумина – эти вопросы требуют дальнейших исследований.

В современном мире сотрудничество государств осуществляется практически по всем аспектам политической и социально-экономической жизни. Взаимодействие государств по вопросам высоких технологий в медицине не является чем-то новым и осуществляется по широкому спектру клинических направлений. Сотрудничество государств в области донорства органов и трансплантации не ограничивается обменом клиническим опытом между специалистами из разных стран или оказанием медицинской помощи в конкретном случае. С одной стороны, данное направление затрагивает многочисленные стороны социальной жизни человека и нуждается в особом нормативно-правовом регулировании. С другой стороны, является эффективным организационным механизмом, использование которого государствами может способствовать спасению жизни и здоровья собственных граждан посредством межгосударственного обмена донорскими органами. Важнейшей целью межгосударственного сотрудничества является объединение усилий соответствующих государственных институтов и служб по противодействию незаконному изъятию донорских органов и трансплантационному туризму.

В статье описываются стратегии по популяризации и продвижению идеи посмертного донорства органов. Обосновывается значимость этой деятельности как основной, немедицинской, для решения главных медицинских проблем трансплантации. Приводится опыт практики популяризации идей донорства органов в странах с развитой системой донорства и максимальным количеством посмертных доноров. Анализируются негативные тенденции в продвижении идей донорства, четко прослеживаемые в западном трансплантационном сообществе. Анализируется ряд отечественных инициатив по продвижению идеи посмертного донорства на различных онлайн-платформах. Предлагается ряд конкретных действий по приданию практике продвижения идей посмертного донорства более приемлемых широкой публикой этических и альтруистических форм.

Целью статьи является исследование ряда этических и эпистемологических проблем, возникших в последние годы в связи с появлением казусов, вызвавших проблематизацию традиционных подходов к определению и констатации смерти (в частности, казусов, отражающих историю болезни Jahi McMath и Anahita Meshkin), и распространением на Западе таких практик, как «контролируемое донорство» и «донорство после эвтаназии».

Материалы и методы. В статье использован метод социально-этического анализа и биоэтическая методология case-study.

Результаты. Дано представление о развитии этического обеспечения практики органного донорства.

Заключение. Сделан вывод о ярко выраженной либерализации этики органного донорства, характеризующейся диктатом локальной моральной контингентности, лингвистическими манипуляциями с категориями «дара», «вреда», «автономии» и угрозой распространения в системе развития трансплантологии и органного донорства тенденций технологической инструментальности при исходном минимуме этических оснований.

Терминальная стадия сердечной недостаточности представляет существенную проблему для системы здравоохранения во всем мире. Несмотря на значительные усовершенствования (медикаментозное лечение сердечной недостаточности, имплантируемые кардиовертеры, устройства ресинхронизации), длительная выживаемость и качество жизни таких больных остаются неудовлетворительными. Трансплантация сердца является эффективным методом лечения терминальной сердечной недостаточности, однако ее применение ограничено увеличивающимся дефицитом доступных донорских органов одновременно с жесткими критериями отбора реципиентов.

Трансплантация сердца признана методом выбора лечения терминальной сердечной недостаточности. В последние годы число таких операций остается неизменным во всем мире. Несмотря на снижение смертности в листе ожидания, благодаря применению различных методов вспомогательного кровообращения остается актуальным максимальное использование всего донорского потенциала. Реципиенты донорского сердца имеют все больше сопутствующей патологии. Сохраняющаяся диспропорция между увеличением числа кандидатов на трансплантацию сердца и количеством доступных органов требует максимального использования торакальных органов для трансплантации.