В данной статье приводится обзор современной литературы и краткий анализ собственных данных по одному из наиболее актуальных вопросов современной трансплантологии, и в частности трансплантационной гепатологии, – роли и месте печеночно-интестинальной оси в раннем посттрансплантационном периоде. Цель: сравнение корреляционной взаимосвязи микробиомной палитры кишечника с частотой развития тех или иных осложнений раннего послеоперационного периода у пациентов, перенесших трансплантацию печени. Материалы и методы. Дизайн исследования представлен в виде пилотного, проспективного, обсервационного, двойного слепого исследования, основанного на изучении состава микробиома толстого кишечника у пациентов, перенесших ортотопическую трансплантацию печени. Первичную когорту больных составили 12 пациентов, перенесших ортотопическую трансплантацию печени от посмертного донора. Для оценки микробиомной палитры кишечника у всех пациентов в до- и посттрансплантационном периоде проводился забор биоматериала с последующим секвенированием нового поколения. Исследование проводилось в качестве первичных результатов исследования, зарегистрированных за номером NCT04281797. Результаты. В предоперационном периоде у пациентов, включенных в лист ожидания трансплантации печени по поводу цирроза печени и гепатоцеллюлярной карциномы, на фоне цирроза печени были определены различия, приближенные к статистически достоверным в отношении Actinobacteria, однако данная когорта в силу пилотного характера исследования была ограничена крайне малой выборкой. В свою очередь, в посттрансплантационном периоде между пациентами указанных групп была отмечена статистически достоверная разница в таксонометрическом ряде Actinobacteria (p < 0,05), что указывает на возможное влияние трансплантации печени на микробиом кишечника. Кроме того, в раннем посттрансплантационном периоде было отмечено выраженное различие микробиомной палитры между пациентами с развившимся острым клеточным отторжением трансплантата и без него. Заключение. Печеночно-интестинальная ось и кишечный микробиом играют критически важную роль в течении и прогрессировании многих заболеваний печени, а также могут оказывать существенное влияние на течение посттрансплантационного периода. В этой связи дальнейшие исследования в этом направлении позволят не только охарактеризовать предикторы и факторы риска развития бактериальной инфекции и эпизодов отторжения, но и сформировать совершенно новый подход к лечебной тактике тех или иных осложнений, в том числе за счет формирования микробиота-ориентированной фармакотерапии.

Цель исследования: представить анализ результатов 100 трансплантаций трупной печени, выполненных в Боткинской больнице с июля 2018-го по октябрь 2021 года. Материалы и методы. С июля 2018-го по октябрь 2021 года в хирургической клинике Боткинской больницы выполнено 100 ортотопических трансплантаций печени (ТП) от посмертного донора. Среди реципиентов было 58 мужчин (58%) и 42 женщины (42%). Средний возраст реципиентов составил 48,73 ± 8,56 (24–66) года. Средний MELD реципиентов составил 19,54 ± 4,35 (15–33). Основными показаниями к ТП явились: цирроз печени в исходе хронического вирусного гепатита (ХВГ) С – 52%, алиментарно-токсический цирроз – 20%, аутоиммунные заболевания печени и желчных протоков – 18%, ХВГ В – 7% и гепатоцеллюлярная карцинома – 3% случаев. За описываемый период были оценены 119 потенциальных доноров печеночного трансплантата. Средний возраст доноров составил 44,2 ± 11,12 (21–63) года. Медианы уровней натрия, АСТ, АЛТ и билирубина составили 141 (138–146) ммоль/л, 27 (20,7–47,4) ед/л, 25 (17–41,5) ед/л и 9,65 (6,42–13,7) мкмоль/л соответственно. Медиана жирового гепатоза трансплантата – 10 (5–15)%. В 99 случаях трансплантация печени выполнена по методике «piggy back», в одном случае – по классической методике с резекцией нижней полой вены. В 99 случаях был сформирован порто-портальный анастомоз «конец в конец», в одном – анастомоз воротной вены донорского органа с левой желудочной веной реципиента из-за наличия окклюзивного тромбоза воротной вены реципиента. Во всех случаях сформирован артериальный непрерывный анастомоз по типу «конец в конец». В 95 случаях сформирован холедохо-холедохеальный анастомоз по типу «конец в конец», в 5 – гепатикоеюноанастомоз по типу «конец в бок». Результаты. Медиана времени холодовой ишемии печеночных трансплантатов составила 312,5 (280–380) минуты. Среднее время оперативного вмешательства составило 488,91 ± 65,34 (95% ДИ: 475,9–501,9) минуты, медиана интраоперационной кровопотери – 1000 (600–1500) мл. Тридцатидневная летальность составила 2% (V класс по Clavien–Dindo). Осложнения (IIIa–IVa класса по Clavien–Dindo) в раннем послеоперационном периоде развились у 12 пациентов (12%). В 3 случаях (3%) нами зафиксирован тромбоз артерии трансплантата, в 6 (6%) – стриктуры билиарного анастомоза, в 2 (2%) – подпеченочная гематома. Средний койко-день в ОРИТ составил 2,34 ± 1,67 (1–8), общий послеоперационный койко-день – 14,63 ± 5,35 (10–39). За время динамического наблюдения 85 больных в качестве иммуносупрессивной терапии получают пролонгированную форму ингибитора кальциневрина (ИКН) в монорежиме, 7 – ИКН в сочетании с производными микофеноловой кислоты, 6 – ИКН в сочетании с эверолимусом. Из 93 больных 46 пациентов (49,46%) переболели новой коронавирусной инфекцией до или после трансплантации, ни в одном случае COVID-19 не стал причиной летального исхода. Госпитализация в COVID-стационар потребовалась 6 пациентам (13,04%). На сегодняшний день вакцинировались 33 (25,48%) пациента, таким образом, реципиентов печеночного трансплантата с иммунитетом к COVID-19 – 75 (75%). Общая 1-летняя выживаемость составила 95%, 3-летняя – 91%. Заключение. Внедрение трансплантации печени в многопрофильные стационары позволяет на старте программы получать схожие с ведущими трансплантационными центрами непосредственные и отдаленные результаты лечения больных с декомпенсированной стадией диффузных заболеваний печени.

Хроническое инфицирование вирусом гепатита B (НBV-инфекция) широко распространено во всем мире. Согласно данным Всемирной организации здравоохранения, около 300 млн человек в мире имеют маркеры HBV-инфекции, распространенность варьирует от 0,4 до 8,5% в зависимости от региона. НBV-инфекция без лечения, по крайней мере, у одной трети пациентов приводит к тяжелому заболеванию печени, включая цирроз печени и гепатоцеллюлярную карциному. В то время как вакцинация и новые противовирусные препараты эффективны в предотвращении тяжелых последствий HBV-инфекции, трансплантация печени остается единственным радикальным методом лечения пациентов с циррозом печени на фоне поражения печени HBV-инфекцией. У больных с репликацией HBV рецидив в трансплантате возникает в 100% случаев, что требует проведения противовирусной терапии в сочетании с иммуносупрессивной. По данным литературы, у пациентов без репликации и даже у пациентов без маркеров перенесенной HBV-инфекции НВV-инфекция de novo после ортотопической трансплантации печени наблюдается в 1,7–5% случаев [Castells L. et al., 2002]. После трансплантации печени реципиентам печени с исходным хроническим гепатитом В и пациентам с гепатитом В, возникшим de novo после трансплантации, показано проведение длительной противовирусной терапии.

Аутоиммунный гепатит (АИГ) может возникнуть в любом возрасте, более распространен у женщин, чем у мужчин. Болезнь является проявлением аутоиммунной предрасположенности, вызванной у генетически восприимчивых людей, подверженных экологическим факторам. Патогенез АИГ до конца не изучен, но в нем участвует агрессивный клеточный иммунный ответ. Различные цитокины также влияют на патогенез и тяжесть АИГ. Это заболевание характеризуется повышенным уровнем трансаминаз: аспартат- и аланинаминотрансферазы. Гистология печени имеет решающее значение для диагностики и контроля эффективности лечения АИГ. Диагностика АИГ остается сложной проблемой в клинической практике. Аутоиммунный гепатит является одним из немногих заболеваний печени, при котором медикаментозное лечение улучшает выживаемость пациентов. Стандартные схемы лечения включают относительно высокие дозы преднизолона или преднизолона с добавлением азатиоприна. Положительный эффект при лечении стероидами наблюдается у 80–90% больных. Примерно 20% пациентов не отвечают на лечение стероидными препаратами, и для их лечения используют иммуносупрессивные препараты второй линии: микофенолата мофетил, будесонид, циклоспорин, такролимус, эверолимус и сиролимус. Опубликован опыт применения инфликсимаба и ритуксимаба. При естественном течении АИГ и резистентности к терапии имеется тенденция развития цирроза печени и прогрессирования заболевания до терминальной стадии. Этим пациентам, а также тем, у кого при постановке диагноза обнаружена фульминантная печеночная недостаточность, требуется трансплантация печени.

Роль синдрома физического истощения при сердечно-сосудистых заболеваниях становится все более очевидной. У пациентов с хронической сердечной недостаточностью данный синдром диагностируется примерно в 79% случаев, а наличие данного синдрома связано со снижением качества жизни и неблагоприятным прогнозом выживаемости. В этом обзоре обобщена доступная литература, касающаяся синдрома физического истощения, а также его значение при отборе пациентов на трансплантацию сердца.

Гипертрофическая кардиомиопатия – это заболевание, в большинстве случаев трудно поддающееся консервативной патогенетической терапии и не обладающее четко разработанными алгоритмами хирургической коррекции. Конечным вариантом лечения при неэффективности медикаментозной терапии и невозможности проведения хирургической редукции гипертрофированного миокарда является трансплантация сердца, о которой в литературе имеются лишь единичные сообщения. Пандемия новой коронавирусной инфекции существенно повлияла на работу кардиохирургических подразделений и в особенности на работу по пересадке органов. В данной статье представлен клинический случай пациента с гипертрофической кардиомиопатией, которому произведена трансплантация сердца, осложнившаяся инфекцией COVID-19 в раннем послеоперационном периоде.

Гормон роста (ГР) и инсулиноподобный фактор роста 1 (ИФР-1) – важнейшие регуляторы роста, регенерации и метаболизма. Влияние гормона роста и ИФР-1 на результаты трансплантации печени детям опосредовано через регуляцию роста и массы тела, специфические эффекты на функцию гепатоцитов, активность иммунной системы. Последние годы показана связь содержания этих факторов в крови с продолжительностью жизни, как здоровых лиц, так и реципиентов печени. У детей – реципиентов печени нейрогуморальная регуляция функции трансплантата, как и других функций растущего организма, исследованы недостаточно. Результаты исследований содержания и динамики гормона роста и ИФР-1 в крови у реципиентов печени могут служить основой для оценки состояния трансплантата с помощью новых малоинвазивных методов и выявления терапевтических мишеней для персонифицированной терапии. В настоящем обзоре суммированы современные представления о значении гормонов системы ГР/ИФР-1 при заболеваниях гепатобилиарной системы и трансплантации печени детям.

Цель исследования. В экспериментах на животных оценить особенности репаративного хондрогенеза и остеогенеза при имплантации пористого поли-2-гидроксиэтилметакрилатного (p-HEMA) гидрогеля в костно-хрящевые дефекты. Материалы и методы. Имплантаты p-HEMA цилиндрической формы (5 мм в диаметре) были синтезированы методом радикальной полимеризации. Световая микроскопия и механические испытания имплантатов были применены для характеристики структуры и вязкоупругих свойств материала. В опытной серии № 1 четыре образца p-HEMA были имплантированы в сформированные дефекты дистальных эпиметафизов бедренных костей кроликов. В опытной серии № 2 перед имплантацией на поверхность четырех образцов были нанесены аллогенные хондроциты. В контрольной серии четыре дефекта не замещали имплантатами. Регенерация тканей была исследована морфологическим и морфометрическим методами через 30 дней после операции. Результаты. Имплантаты p-HEMA представляли собой неоднородные по структуре образцы с порами неправильной формы до 30 × 10 мкм у поверхности и до 300 × 120 мкм внутри. При статических компрессионных деформациях образцов более 10% модуль Юнга был равен 54,7 кПа. При динамических деформациях увеличение частоты циклов «сжатие–расслабление» от 0,01 до 20,0 Гц приводило к возрастанию модуля накопления в среднем с 20 до 38 кПа, а модуля потерь – с 2 до 10 кПа. Показатели полуколичественной оценки местной воспалительной реакции на имплантацию р-HEMA имели следующие значения в баллах: p-HEMA – 4,7 ± 0,3; p-HEMA с аллогенными хондроцитами – 6,0 ± 1,0; контроль – 4,3 ± 0,3. Соотношения собственно соединительной, костной и хрящевой тканей в составе регенератов имели следующие соответствующие значения: p-HEMA – 79, 20, 1%; p-HEMA с хондроцитами – 82, 16, 2%; контроль – 9, 74, 17%. Заключение. В краткосрочном эксперименте имплантаты p-HEMA не вызывали выраженной воспалительной реакции в прилежащих тканях и могут быть отнесены к биосовместимым материалам. Вместе с тем тестируемые имплантаты имели низкую кондуктивность для клеток костной и хрящевой тканей, которая может быть повышена за счет стабилизации размера пор и увеличения жесткости при синтезе материала.

Цель: исследование биологических свойств матрицы из криогенно-структурированного гидрогеля в форме макропористой желатиновой губки, а также возможности создания на ее основе клеточно-инженерных конструкций. Материалы и методы. Основными компонентами криогенно-структурированного гидрогеля были желатин (тип А), полученный из коллагена свиной кожи, N-(3-диметиламинопропил)-N’-этил-карбодиимид, (ЭДК) и мочевина (все – Sigma-Aldrich, США). Морфологию поверхности исследовали с использованием сканирующей электронной микроскопии. Степень набухания в воде образцов определяли гравиметрическим методом. Цитотоксичность исследовали на фибробластах мыши линии NIH 3T3 и мезенхимальных стромальных клетках жировой ткани человека (МСК ЖТч) с использованием IncuCyte ZOOM (EssenBioscience, США). Метаболическую активность МСК ЖТч оценивали с помощью реагентов PrestoBlue™ (Invitrogen™, США). Для создания клеточно-инженерных конструкций (КИК) использовали МСК ЖТч, клетки гепатоцеллюлярной карциномы HepG2 или эндотелиальные клетки пупочной вены человека линии EA.hy926. Содержание альбумина в культуральной среде определяли методом иммуноферментного анализа. Скорость метаболизма аммиака оценивали после 90 минут инкубации с 1 mM хлоридом аммония (Sigma-Aldrich, США), разведенным в культуральной среде на 15-е сутки эксперимента. Результаты. Получение матрицы из криогенно-структурированного гидрогеля в форме макропористой желатиновой губки включало замораживание водного раствора смеси желатина и мочевины, удаление поликристаллов замерзшего растворителя лиофилизацией, экстракцию мочевины этанолом и обработку криоструктурата этанольным раствором ЭДК. Сканирующая электронная микроскопия позволила выделить три типа пор на поверхности носителя: крупные (109 ± 17 мкм), средние (39 ± 10 мкм) и малые (16 ± 6 мкм). Степень набухания в воде образцов матрицы составила 3,8 ± 0,2 г Н₂О на 1 г сухого полимера. Установлена способность макропористой желатиновой губки в составе КИК поддерживать адгезию и пролиферацию МСК ЖТч, эндотелиальных клеток пупочной вены человека линии EA.hy926 и HepG2 в течение 28, 15 и 9 суток соответственно. Доказано наличие секреции альбумина и метаболизма аммиака при культивировании клеток HepG2 на желатиновой губке. Заключение. На примере клеточно-инженерной конструкции печени показана перспективность использования матрицы из макропористого криогенно-структурированного гидрогеля на основе желатина для создания продуктов тканевой инженерии.

Заболевания респираторной системы в совокупности с инфекционными осложнениями и наследственными болезнями легких занимают третью позицию в международной статистике смерти населения. На сегодняшний день трансплантация легких является признанным методом лечения терминальных стадий хронических заболеваний легких. Однако количество выполняемых операций значительно уступает количеству трансплантаций других солидных органов, что обусловлено высокими требованиями, предъявляемыми к состоянию потенциального донора и характеристикам легочного трансплантата, отражающим эффективность газообменной функции. Несоответствие критериям отбора приводит к отказу от изъятия легких, что, по разным оценкам, наблюдается в 80–85% случаев. Одним из способов увеличения количества трансплантаций легких является их восстановление до уровня оптимальных показателей газообмена, что может быть достигнуто и объективно оценено в ходе экстракорпоральной нормотермической перфузии. Технология ex vivo lung perfusion (EVLP) получает все более широкое распространение в ведущих трансплантационных центрах Европы и Северной Америки, что позволяет значительно увеличить количество трансплантаций за счет использования реабилитированных, по средствам EVLP легких, изъятых у субоптимальных доноров. В нашем пилотном исследовании разработанный отечественный аппаратный комплекс для механической поддержки кровообращения продемонстрировал возможность проведения процедуры нормотермической ex vivo перфузии изолированных легких в условиях эксперимента. Базовый и оптимизированный протоколы перфузии в полной мере продемонстрировали свою надежность и эффективность.

Цель: на клиническом примере продемонстрировать первый успешный опыт совместного использования автоматизированной системы компрессии грудной клетки и машинной оксигенированной гипотермической перфузии при использовании почечного трансплантата от донора с необратимой остановкой сердечной деятельности. Материалы и методы. В представленном клиническом наблюдении успешно применена система автоматизированной компрессии грудной клетки у донора после констатации смерти на основании необратимой остановки кровообращения, что позволило минимизировать время первичной тепловой ишемии. Применение на протяжении 585 минут машинной оксигенированной холодовой перфузии почечного трансплантата позволило сократить время статической холодовой консервации до 165 минут. Результаты. В неосложненном послеоперационном периоде отмечена немедленная функция почечного трансплантата, что позволило добиться быстрой реабилитации и выписки пациента. Заключение. Внедрение автоматизированных систем компрессии грудной клетки и машинной оксигенированной холодовой перфузии позволит увеличить число донорских органов, преимущественно почек, направляемых на трансплантацию.

За последние 10 лет в отечественной трансплантологии был совершен существенный прорыв в области развития нормативной правовой базы. В этот период были определены полномочия органов государственной власти в сфере охраны здоровья по организации трансплантационной помощи и органного донорства, источники и механизм целевого финансирования медицинской деятельности, связанной с донорством органов в целях трансплантации, принят Порядок оказания медицинской помощи по профилю «хирургия (трансплантация органов и(или) тканей человека)», создана государственная система учета донорских органов, доноров и реципиентов, утверждены мероприятия «Донорство и трансплантация органов в Российской Федерации» в рамках Государственной программы Российской Федерации «Развитие здравоохранения», определено головное учреждение, координирующее деятельность всей отрасли трансплантологии на территории Российской Федерации – ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр трансплантологии и искусственных органов имени академика В.И. Шумакова» Минздрава России. Медицинская помощь по трансплантации в настоящее время оказывается врачами-специалистами, прошедшими обучение по вопросам трансплантации органов и(или) тканей человека, во взаимодействии с иными врачами-специалистами. В рамках проведенного анализа нормативных правовых актов регулирования вопросов организации трансплантации (пересадки) органов и(или) тканей человека в Российской Федерации отмечаем, что в Номенклатуре специальностей специалистов, имеющих высшее медицинское и фармацевтическое образование, утвержденной приказом Минздрава России от 7 октября 2015 г. № 700н, нет отдельной специальности, связанной с деятельностью по трансплантации органов и(или) тканей человека, что вполне обоснованно. Однако в целях совершенствования нормативно-правового регулирования организации трансплантации следует унифицировать требования, предъявляемые к специалистам, оказывающим медицинскую помощь в рамках трансплантации органов и(или) тканей человека путем формирования единообразных подходов к определению трудовых функций в профессиональных стандартах врачей-специалистов, участвующих в трансплантации.

Введение. По мере развития научных знаний об особенностях структуры и функциональных свойств кожи стало понятно, что при чрескожном введении существует вероятность накопления лекарственных веществ в глубоких слоях дермы с последующей их диффузией в кровоток даже после снятия трансдермальной терапевтической системы (ТТС). Целью данной работы явилось установление наличия остаточного количества лекарственного вещества в коже животного после применения трансдермальной терапевтической системы. Материалы и методы. Для исследования выбраны две разработанные ранее ТТС, содержащие отечественные лекарственные субстанции: аминодигидрофталазиндион натрия (иммуномодулятор) и диацетат бис(1-винилимидазол-N) цинка (антидот угарного газа). Исследование проводили на кроликахсамцах породы Шиншилла массой 2,5–3 кг. Для каждой субстанции было выполнено пять серий экспериментов: непосредственно после открепления ТТС, через 4 часа, одну, две и три недели после удаления лекарственной формы. Для определения остаточного количества лекарственных веществ в коже были использованы методы высокоэффективной жидкостной хроматографии и атомно-адсорбционного анализа. Результаты. В кожном лоскуте, контактировавшем с ТТС аминодигидрофталазиндиона натрия в течение 24 часов, сразу после ее открепления присутствовало 0,516 мг лекарственного вещества. На протяжении последующих двух недель наблюдалось снижение содержания лекарственного вещества в коже, причем существенное уменьшение количества иммуномодулятора происходило уже в первые 4 часа и составило 0,41 мг. В кожном лоскуте, контактировавшем с ТТС диацетат бис(1-винилимидазол-N) цинка в течение 24 часов, сразу после ее открепления лекарственное вещество присутствовало в количестве примерно 1 мг. Через 4 часа после удаления ТТС количество активного вещества в коже практически не изменилось. Через одну и две недели количество антидота незначительно снижалось и составило ~0,7 мг и ~0,25 мг соответственно. Заключение. Полученные результаты по чрескожному введению аминодигидрофталазиндиона натрия показали, что кожа может выступать в качестве депо лекарственного вещества и пролонгировать его действие даже после снятия ТТС. В случае с диацетат бис(1-винилимидазол-N) цинка такого эффекта обнаружено не было, что связано, по-видимому, с разной растворимостью исследуемых лекарственных веществ в биоткани.

Ожирение – это современная «эпидемия» не только среди населения в целом, но и среди пациентов с терминальной стадией почечной недостаточности, которым требуется выполнение трансплантации почки. Целью данного обзора литературы является анализ проведенных мировых исследований по изучению хирургических методов коррекции морбидного ожирения и возможности их использования у больных с терминальной стадией хронической болезни почек при подготовке к трансплантации почки.

Сердечно-сосудистые заболевания – ведущая причина высокой смертности пациентов с трансплантированной почкой и потери трансплантата. Представляем первое клиническое наблюдение успешной хирургической коррекции расслоения восходящего отдела аорты (I типа по DeBakey) у молодого пациента с функционирующим почечным трансплантатом. Пациент перенес первую трансплантацию трупной почки, осложнившуюся острым гуморальным отторжением и неоптимальной функцией трансплантата. Регистрировались артериальная гипертония, анемия, повышенные уровни в крови триглицеридов, фосфора, паратиреоидного гормона, мочевой кислоты. Повторная трансплантация почки выполнена через пять лет, состояние пациента и функция почки были удовлетворительными. Через три года появились сильнейшие боли по ходу грудного и поясничного отделов позвоночника, креатинин крови 408 мкмоль/л. По результатам компьютерной томографии и эхокардиографии диагностировано расслоение аорты I типа по DeBakey с критическим сужением истинного просвета аорты на отдельных уровнях, расслоением ветвей аорты. В условиях эндотрахеальной анестезии, искусственного кровообращения и селективной фармакохолодовой кардиоплегии в плановом порядке успешно выполнена операция резекции аорты с протезированием восходящего отдела аорты по методике Дэвида с реимплантацией устьев коронарных артерий по Кочукос, протезирование дуги аорты с дебранчиногом плечеголовного ствола и левой общей сонной артерии. Обсуждаются особенности течения, возможные причины и результат хирургической коррекции расслоения грудной аорты у пациента.